Сегодня в Украине отмечают столетнюю годовщину боя под Крутами. Торжества, запланированные с невиданным размахом, несколько смазаны тем, что президент Пётр Порошенко не приехал на место событий в Черниговской области, как это было запланировано. Тем не менее, для Украины это важнейшая дата, которая ассоциируется со становлением государства в его первой редакции – Украинской народной республики.

По сути – это первый по времени возникновения государствообразующий миф современной Украины. Попробуем без эмоций разобраться, что в этом мифе правда, а что вымысел.

Установленные исторические факты

Оборону в двух километрах от станции Круты, расположенной на железнодорожной линии Киев-Бахмач, занял отряд бывшего офицера российской императорской армии Аверклия Гончаренко. На тот момент он занимал должность командира куреня киевской военной школы. Под его командованием находились около 500 человек при 18 пулемётах и одной пушке. Кроме 20 человек командного состава (старшин) это были молодые люди – ученики киевской военной школы («юнаки»), местные добровольные казаки и бойцы добровольного студенческого куреня Сичевых стрельцов.

Последних было не более 130 человек. Среди них были не только студенты Университета св. Владимира и только что образованного Украинского народного университета, но и гимназисты 7, 8 и даже 6 классов киевской Кирилло-Мефодиевской гимназии (т.е. несовершеннолетние).

Студенты заняли оборону слева от высокой железнодорожной насыпи, юнаки – справа. Из-за большой высоты насыпи флаги друг друга не видели. Связь между флангами поддерживалась только через посыльных.

На станции Круты находился железнодорожный состав со штабом обороны района и вагонами с боеприпасами.

Наступавшие войска красных под командованием бывшего полковника царской армии эсэра Михаила Муравьева насчитывали около 3 тысяч человек при одном бронепоезде. В основном, это было рабочее ополчение Харькова и Донецко-Криворожского региона и немного революционных матросов (экипаж бронепоезда).

Интересно, что Гончаренко за два дня до боя свободно смог пообщаться со станции по телефону лично с Муравьёвым. Последний предложил сложить оружие и встретить «победоносные войска Красной Армии горячим обедом». Гончаренко ответил неопределенно, что встреча готовится.

Вскоре после начала боя штабной эшелон с командованием обороны района и вместе с вагонами с боеприпасами покинул станцию и передвинулся в тыл на 6 километров по железнодорожной ветке. Подвезти патроны и снаряды к линии обороны стало невозможно. Из-за этого через несколько часов перестрелки обороняющиеся фактически исчерпали возможности к сопротивлению – нечем было стрелять.

Обнаружив отход эшелона с боеприпасами, Гончаренко лично пешком бросился вдогонку за поездом. Поняв, что не успеет, он вернулся на правый флаг линии обороны и дал приказ отступать. На левом фланге студенты добровольческого куреня в силу неустановленных причин поняли приказ неверно – и перешли в наступление, в то время, как юнаки военной школы вместе со своим командиром отступили.

Однако основные потери студенты понесли не во время этого наступления. О потерях обороняющихся и наступающих во время перестрелки из документов вообще ничего неизвестно. Вероятно, они были незначительны.

Из-за неразберихи, студенты задержались с отступлением и сбились с направления в наступившей темноте. При этом один взвод в темноте вышел на станцию Круты. К этому моменту красные, обойдя оборонявшихся, давно без боя заняли станцию. Здесь красноармейцы Муравьёва и закололи штыками (по другим данным - расстреляли) около 30 человек, которые составили главные потери сил Центральной Рады в этом бою. Ещё семь человек были захвачены в плен и через некоторое время отпущены по домам.

Большинство остальных бойцов студенческого куреня Сечевых стрельцов отошли в тыл и были отвезены поездом в Дарницу. Оттуда они смогли вернуться в контролируемый красными Киев под видом демобилизованных солдат. Знаки различия они сняли, оружие выбросили. Несколько молодых людей утонули в Днепре при переправе по льду.

Причины поражения

Основной причиной поражения в бою под Крутами стала плохая организация на всех уровнях. Командование района обороны фактически бежало с места боя, лишив попутно бойцов боеприпасов.

Непосредственный командир Аверклий Гончаренко не наладил связь ни с подразделениями, ни с командованием, пустив боестолкновение на самотёк. К тому же оставил позицию в бесплодной погоне за боеприпасами в самый ответственный момент, упустив время для безопасного отступления. Не убедился в отходе левого (студенческого) фланга – наверное, ему было наплевать на приданных его отряду чужих бойцов.

В дальнейшем Гончаренко занимал только тыловые должности в армии УНР. А в 1944 году 54-летний «герой Крут» служил при штабе одного из полков дивизии СС «Галичина» .

Но основная вина лежит на руководителях правительства Центральной Рады, которое не смогло создать полноценные боевые подразделения и бросили на защиту Киева необученных и плохо экипированных юношей.

Рождение легенды

В Киев после боя были привезены тела 27 студентов и гимназистов – это установлено точно. Общие потери сил УНР в бою под Крутами оценивают в 70-100 человек, а наступающих красных – до 300. Но это, повторимся, не документальные данные, а косвенные оценки по воспоминаниям участников событий и исследователей с украинской стороны. В советской исторической литературе и документалистике этот бой вообще никак не выделяется: красные его просто не заметили. Похоже, их большие потери следует отнести на счёт исторического вымысла.

К гибели взрослых мужчин на войне к тому времени люди уже привыкли. Но смерть почти 30 юношей вызвала громкий резонанс в киевском обществе – основные ужасы Гражданской войны были ещё впереди.

Кроме того, важную роль сыграла гибель в составе отряда племянника министра иностранных дел Центральной Рады Александра Шульгина – Владимира. Прекрасный оратор и публицист, председатель Центральной Рады Михаил Грушевский, морально поддерживая коллегу, сделал много для раскручивания и становления политического мифа. Обществу УНР такой миф был нужен, и Грушевский безошибочно угадал подходящую тему.

Перезахоронение останков 18 погибших из числа героев Крут на Аскольдовой могиле стало, по словам покойного Олеся Бузины

первым праздником украинской власти, за которым и доныне верхи любят скрывать свою трусость и непрофессионализм. Культ официального государственного мазохизма начался именно с Крут. Детьми в гробах отвлекали внимание от своих лукавых лиц и вертлявых политических спин.

Будущий классик советской поэзии Павло Тычина посвятил этому событию стихотворение «На Аскольдовій могилі поховали їх».

К настоящему времени установлены имена 20 погибших на станции Круты студентов и гимназистов.

Правда и вымысел

События столетней давности в массовом сознании забыты, и нынешняя власть использует тему Крут ещё более цинично, чем её идейные предшественники.

Теперь украинскому потребителю информации преподносят, что в бою погибло 300 студентов, а их сопротивление задержало наступление красных на несколько дней и чуть ли не склонило к подписанию Брестского мира.

Войска Муравьева заняли Киев через 4 дня – столько времени понадобилось для преодоления 120 километров пути в условиях революционной разрухи. Советская делегация давно находилась на переговорах в Бресте и её руководитель Лев Троцкий о незначительном боестолкновении вряд ли что знал. А к подписанию мира делегацию смог принудить только Владимир Ленин, применив исключительное давление.

…Приобретя определённую инерционную самодостаточность, в украинской историографии событие под Крутами получило гипертрофированные оценки, обросло мифами, стало приравниваться к известному подвигу спартанцев под Фермопилами, а погибшими всё чаще стали называть всех 300 юношей, из них 250 студентов и гимназистов. В отсутствие других ярких примеров проявления национального самосознания и жертвенности, к этому событию всё активнее обращаются, реализуя воспитательные мероприятия, особенно в среде молодёжи,

Писала доктор исторических наук Валерия Солдатенко.

Сегодня, 29 января, в день 100-летия боя под Крутами в Киеве на Лукьяновском кладбище состоялось чествование памяти погибшего в бою племянника министра Центральной рады Владимира Шульгина и студента Владимира Наумовича .

Также прошла историческая костюмированная реконструкция подавления сечевыми стрельцами восстания рабочих на заводе «Арсенал», произошедшее 29 января 1918 года. В этом день, когда студенты гибли под Крутами, сечевики занимались своим привычным делом – расстреливали из пулемётов сложивших оружие рабочих, которым была обещана жизнь.

Бой под Крутами (укр. Бій під Крутами) - вооружённое столкновение 16 (29) января 1918 года на железнодорожной станции около села Круты на 130-м километре в северо-восточном направлении от Киева. Вооружённое столкновение произошло между отрядом РСФСР Михайла Муравьёва и отрядом УНР, посланными навстречу наступавшим для защиты подступов к Киеву.

Ход событий

Достоверного описания события происходившего 29 января 1918 года не имеется. Версии сторон, как и самих участников событий противоречивы. По информации историка Валерия Солдатенко утром 16 января (29-по новому стилю) отряд балтийских матросов под командованием Ремнева (по некоторым данным, до двух тысяч) (по информации участника событий С. А. Моисеева это были не матросы а Московский и Тверской красногвардейские отряды) неожиданно попал под огонь юнкеров и студентов поддержанных артиллерийским огнем одного (по другим версиям двух орудий). Через некоторое время часть оборонявшихся отступила, а продвижение наступавших было остановлено предварительно разобранными железно-дорожными путями. В связи с начавшейся сильной метелью часть отступавших (по другой информации разведывательный отряд оборонявшихся вернувшийся на станцию не зная того что она была оставлена) была захвачена и расстреляна. Имеется информация и о восьми раненных оборонявшихся отправленных в Харьков, где ими никто не заинтересовался, и они исчезли из госпиталей, куда их устроили на лечение. По информации военного историка Ярослава Тинченко со стороны УНР в бою участвовали 420 человек: 250 офицеров и юнкеров 1-й Украинской военной школы, 118 студентов и гимназистов из 1-й сотни Студенческого куреня, около 50 местных вольных казаков - офицеров и добровольцев. 29 января 1918 года погибло лишь несколько человек, все остальные, унося тела товарищей, отступили к эшелонам и уехали в Киев. И лишь один взвод из студенческой сотни в составе 34 человек по собственной оплошности попал в плен. Шестеро из них были ранены, один оказался сыном машиниста, мобилизованного наступавшими. Всех посадили в поезд и отправили в Харьков (впоследствии они будут освобождены из плена). 27 оставшихся на станции были расстреляны.

Потери сторон

Что касается количества погибших с оборонявшейся стороны, то, кроме мифических «трёхсот спартанцев» Грушевского, назывались разные цифры. Так, Дорошенко приводит поимённый список погибших 11 студентов, хотя и говорит, что несколько их погибли раньше, кроме того, были расстреляны 27 пленных - как месть за гибель 300 красноармейцев. В 1958 г. в Мюнхене и Нью-Йорке в издательстве «Шлях молоді» были напечатаны результаты 40-летнего исследования С. Збаражского «Крути. У 40-річчя великого чину 29 січня 1918 - 29 січня 1956». В списке пофамильно названы 18 человек. которые похоронены в Киеве на Аскольдовой могиле. Хотя в Киев отступающие войска УНР привезли 27 убитых в том бою.

Потери нападавших носят различные оценки, но документальных источников подтверждающих какую-либо из версий исследователями не найдено.

Оценки современников

Вот какую оценку дает этим событиям политическая партия «Русь» (Украина):

Вот как описывает эти события бывший председатель генерального секретариата Центральной Рады УНР Дмитрий Дорошенко:

Современная оценка

По мнению доктора исторических наук Валерия Солдатенко - оценивающего события происходящие на Украине с 2005 года.

29 января 1918 года 300 украинских школьников и студентов около небольшого городка Круты под Киевом 5 часов сражались против четырехтысячного подразделения Красной гвардии.

Предыстория

7 ноября 1917 года, после того как большевики во главе с Владимиром Лениным захватили власть в России, в Киеве провозгласили Украинскую Народную Республику, в которую вошли 9 губерний, населенных преимущественно украинцами.

Это вызвало негодование у Совета Народных Комиссаров в России. В ночь с 11 на 12 декабря 1917 года большевики попробовали поднять восстание в Киеве против Центральной рады – представительского органа УНР. Попытка оказалась неудачной – украинские войска разоружили отряды «красных» и выслали их эшелонами из Украины.

Через два дня Совнарком выдвинул «Манифест к украинскому народу с ультимативными требованиями к Центральной раде», в котором содержалось обвинение украинцев в «неслыханном предательстве революции» и требование прекратить разоружение красногвардейцев, выступить против белогвардейцев и фактически сдать власть. В противном случае большевики обещали начать войну с Украиной. Подписали ультиматум Лев Троцкий и Владимир Ленин, на положительный ответ они дали Украине 48 часов – в противном случае они угрожали объявить войну Украинской Народной Республике.

Советское правительство решило не дожидаться ответа от Центральной Рады и 18 декабря объявило Украину своим врагом и начало концентрировать у ее северо-восточных границ Красную гвардию. 160 тысяч военных расположились около Брянска и Гомеля.

20 декабря Владимир Винниченко и Симон Петлюра прислали большевикам достаточно резкий ответ, в котором было сказано, что Россия не имеет права вмешиваться во внутренние дела Украины, а красногвардейцев будут разоружать до тех пор, пока они будут угрожать новосозданному государству.

Красная гвардия начала наступление. Командовали силами «красных» большевик Владимир Овсиенко и эсер-украинофоб Михаил Муравьев . Советские части за месяц войны захватили Харьков и Полтаву и под командованием Муравьева двинулись на Киев.

25 декабря большевики провозгласили Советскую Украинскую Республику, ее столицей сделали Харьков. 30 декабря новосозданное правительство Советской УНР провозгласило Центральную Раду нелегитимной, что позволило российскому Совнаркому формально находиться вне войны в Украине, представляя ее как внутренний конфликт между двумя столицами.

Украинские войска были деморализованы и устали от Первой мировой и гражданской войн. Но больше всего боеспособности армии УНР угрожали коммунистические агитаторы, которые переманивали на свою сторону целые отряды.

Це була війна впливом… Наш вплив був менший. Він був уже остільки малий, що ми з великими труднощами могли складати якісь невеличкі більш-менш дисципліновані частини й висилати їх проти більшовиків. Більшовики, правда, теж не мали великих дисциплінованих частин, але їхня перевага була в тому, що всі наші широкі маси солдатства не ставили їм ніякого опору або навіть переходили на їхній бік, що майже все робітництво кожного міста ставало за ними; що в селах сільська біднота явно була більшовицька; що, словом, величезна більшість самого українського населення була проти нас, - Владимир Винниченко.

Именно поэтому для защиты столицы УНР решила привлекать студентов-патриотов. 5 января 1918 года студенты младших курсов Университета Святого Владимира и Украинского народного университета создали Студенческий курень Сечевых стрельцов. Кроме студентов, в его состав вошли ученики старших классов гимназии Кирило-Мефодиевского братства. Всего в курень вступили примерно 200 человек, руководил ими студент Украинского народного университета Андрей Омельченко .

Бой под Крутами

26 января Аверкий Гончаренко , командир одного из отрядов, оборонявших пути к Киеву, прислал в столицу сообщение о том, что ему срочно нужно подкрепление – армия большевиков атаковала все интенсивней.

Помощь пришла уже на следующий день - сто бойцов Студенческого куреня. Большая часть из новоприбывших никогда не участвовали в боевых действиях. Кроме того, у них было очень мало оружия и боеприпасов: 16 пулеметов и самодельный бронепоезд.

Когда студенты прибыли, Гончаренко вместе со своими бойцами, студентами Киевской юношеской школы, уже отступил к железнодорожной станции Круты, от которой до Киева было 200 километров.

Утром к станции подошли силы Красной гвардии и почти сразу же завязался бой. Защитники Крут, которые за предыдущие сутки успели хорошо укрепиться на станции, успешно сдерживали наступление передового отряда балтийских матросов под командованием большевика Ремнева. Обороняющихся поддерживали два небольших орудия и бронепоезд – под их обстрелом погибло несколько десятков «красных». Бои длились больше 5 часов, украинцы отбили множество атак, но почти половина бойцов получили ранения или были убиты.

После того как к Ремневу на помощь подошли отряды Михаила Муравьева, защитникам Крут пришлось начать отступление - у них закачивались патроны и полностью иссякли снаряды для орудий. Большинству бойцов удалось добраться до поезда, который ждал их под Крутами. Командир Студенческого куреня Омельченко прикрывал отход основных сил штыковой атакой. Эта операция оказалась неудачной: Омельченко и часть Куреня погибли, но наступление большевиков они задержали.

При отступлении 34 бойца разведвзвода заблудились и попали в плен к красногвардейцам. Один из «красных» командиров Евгений Попов приказал сначала пытать, а потом казнить пленников. Ученик 7 класса Кирилло-Мефодиевской гимназии Григорий Пипский перед расстрелом запел «Ще не вмерла Украина». Гимн подхватили и остальные пленные.

Во время боя на станции Круты украинские силы потеряли до 150 человек, потери большевиков составили около 350 бойцов.

Обороне Крут мог бы помочь большой отряд Симона Петлюры, который в тот момент находился в 30 километрах от места боя. Однако Петлюра решил, что его бойцы больше нужны в столице, и отправился в Киев. Несмотря на то, что украинским войскам пришлось отступить, оборона Крут позволила задержать продвижение советской армии к Киеву, а позже, 9 февраля, заключить Берестейский мир. Так удалось сохранить Украинскую Народную Республику, правда, ненадолго: уже в 1921 году территории УНР поделили между собой Польша и Советская Россия.

Битва под Крутами занимает особое место в современной украинской политической мифологии. В этом нет ничего удивительного по сравнению с большинством других стран мира Украина является политическим младенцем, государством с очень непродолжительной суверенной . В этой истории практически не было побед и достижений, в основном одни проблемы и потери. Поэтому так важно для Украины создавать и раскручивать политические мифы. Очень непродолжительное время, которое между фактическим распадом России в 1917 году и ее восстановлением большевиками, отдельным территориям современной Украины удалось просуществовать в виде независимого государства, является теперь едва ли не наиболее «распиаренной» страницей в истории страны. Поскольку кто только не побеждал защитников «самостийности», даже трагедии и поражения используются украинскими властями в интересах формирования и укрепления национального мифа. Киев бессовестно эксплуатирует трагические страницы истории, чтобы в очередной раз иллюстрировать, сколь кровожадна Россия и какие беды она несла «украинской государственности».

Битва под Крутами произошла 16 (29) января 1918 года, ровно сто лет назад. В современной Украине годовщина битвы ежегодно отмечается как день памяти защитников самостийного государства. Между тем, кто и от кого защищал тогда Украину, вопрос спорный. После того, как в Петрограде в 1917 году произошла Февральская революция, в ряде регионов бывшей империи активизировались националистические силы. Не стали исключением и малороссийские губернии.

Карту «политического украинства» с конца XIX века разыгрывала Австро-Венгрия, смертельно боявшаяся роста русского влияния на славянские народы Восточной Европы. В начале ХХ века к ней присоединилась и Германия, также имевшая свои интересы – политические и экономические – в поддержке украинского национализма. С началом Первой мировой войны, когда Германия и Австро-Венгрия вступили в войну с Россией, значение украинского национализма для германских и австро-венгерских интересов повысилось – он должен был превратиться в разрушающее начало, дестабилизирующее ситуацию в малороссийских губерниях империи. К тому времени, когда в России рухнула монархия, в Киеве уже действовали силы, готовые отделить малороссийские земли и создать новое государство – Украину.

Украинскими националистами была создана Центральная Рада, которая уже в июне 1917 года провозгласила территориальную автономию Украины в составе России. Временное правительство пропустило это событие, так как было отвлечено и Первой мировой войной, и вопросами сохранения собственной власти. Когда в октябре 1917 года в России произошла вторая за год революция – Октябрьская, Центральная Рада в Киеве, решив, что российское государство развалилось окончательно, взяла курс на независимость Украины.

Уже 20 ноября 1917 года Малая Рада провозгласила создание Украинской Народной Республики в федеративной связи с Россией. Причем в состав Украины были включены обширные земли, не являвшиеся Малороссией, а именно территории Екатеринославской, Харьковской, Херсонской губерний и часть территорий Таврической, Воронежской и Курской губерний. Однако, власть Рады не спешили признавать, во-первых, контролируемые большевиками Советы, имевшие наиболее сильные позиции в промышленных центрах и сформировавшие Донецко-Криворожскую республику, а во-вторых – различные независимые политические силы вроде анархистов Нестора Махно в Гуляй-Поле.

Центральная Рада была настолько слаба, что не могла рассчитывать на серьезную военную поддержку. Хотя формально Рада контролировала воинские части общей численностью около 20 тысяч человек, в действительности с трудом могла набрать несколько тысяч вооруженных сторонников. Тем временем, в январе 1918 года на утверждение советской власти в Киеве был направлен отряд под командованием эсера Михаила Муравьева. Пока сторонники советской власти двигались в сторону Киева, лидеры Рады судорожно соображали, кого им можно противопоставить. В результате был сформирован отряд общей численностью в 420 человек. В него вошли 250 офицеров и юнкеров 1-й Украинской военной школы, 118 студентов и гимназистов, входивших в состав 1-й сотни Студенческого курения, около 50 добровольцев.

Командиром отряда, через сто лет прозванного «защитниками самостийности» был назначен очень примечательный человек - Аверкий Гончаренко (1890-1980). Впрочем, его наиболее выдающиеся качества раскрылись уже намного позже событий под Крутами. Тогда, в январе 1918 года, Аверкий был 27-летним командиром куреня 1-й Украинской военной школы имени Богдана Хмельницкого. За плечами Гончаренко было несколько лет службы в российской армии – сначала он окончил с отличием Чугуевское военное училище в 1912 году, затем служил в 260-м пехотном Брацлавском полку, участвовал в Первой мировой войне и дослужился до звания капитана, успев покомандовать ротой и батальоном. Георгиевский кавалер Гончаренко, имевший боевые ранения, был назначен преподавателем в Киевскую школу прапорщиков, а после провозглашения УНР поддержал украинских националистов и возглавил курень в созданной 1-й Украинской военной школе.

Против курсантского отряда наступали внушительные силы – около 3000 человек с артиллерийской батареей и бронепоездом. Командовал советским отрядом Рейнгольд Берзин (1888-1938), практически ровесник Гончаренко с немного похожей биографией. Правда, Берзин был старым большевиком – подпольщиком, успевшим год просидеть в тюрьме за распространение революционной литературы. Но в Первую мировую войну он был призван в армию, окончил школу прапорщиков и служил в боевых частях, участвовал в Первой мировой войне, получил звание поручика. Берзин поддержал Октябрьскую революцию и принял активное участие в утверждении советской власти на Украине.

В районе железнодорожной станции Круты (Нежинский район Черниговской области), что в 130 км от Киева, наступавший советский отряд Р. Берзина наткнулся на украинский отряд Гончаренко. Фактически руководство Центральной Рады послало необстрелянных украинских юнкеров и студентов на убой, поскольку противник превосходил по численности в несколько раз, плюс был куда лучше вооружен и подготовлен. То, что сейчас украинские власти называют героизмом, на самом деле было преступлением со стороны Центральной Рады и преступлением, в первую очередь, по отношению к собственным сторонникам – юным курсантам и студентам.

Историка Дмитрия Дорошенко, занимавшего пост генерального секретаря Центральной Рады, сложно обвинить в антиукраинских настроениях. Но то, что рассказывает он в своих мемуарах о событиях под Крутами, полностью разбивает официальную пропагандистскую версию современной украинской власти. Как свидетельствует Дорошенко, пока украинский отряд поджидал наступающие советские силы, в поезде, на котором курсанты прибыли на станцию, началась самая настоящая попойка. Участвовали в ней старшие офицеры отряда. Получается, что курсанты и студенты, вооруженные лишь винтовками, оказались предоставлены сами себе, без руководства со стороны опытных командиров.

Когда советский отряд приблизился, ему без особого труда удалось подавить сопротивление курсантов. Хотя украинские власти говорят о 200-300 погибших, современники вспоминали о куда меньших потерях. Большая часть бойцов отряда во главе с самим Гончаренко сразу же отступила. Взвод студентов в полном составе попал в плен. Впоследствии пленных студентов расстреляли. Время было жестокое, а вошедшие в Киев советские отряды Муравьева были потрясены известием о том, что Центральная Рада потопила в крови рабочее восстание на «Арсенале». Кстати, именно подавлением рабочего восстания были заняты основные силы Рады численностью в 3000 человек, среди которых был и Симон Петлюра сотоварищи. Пока «костяк» самостийного воинства расправлялся с восставшими рабочими, навстречу хорошо вооруженному отряду Муравьева – Берзина были посланы плохо обученные студенты и курсанты.

После того, как отряд Муравьева занял Киев, Центральная Рада бежала в Житомир. Ни о каком сопротивлении до последней капли крови «пламенные патриоты» из Рады и не помышляли. Но они не хотели терять мечту о полной власти над Украиной, почему сразу предпочли заручиться поддержкой давних покровителей – Германии и Австро-Венгрии. В марте 1918 года, опираясь на поддержку германских и австрийских войск, правительство Центральной Рады вновь заняло Киев.

Миф о битве под Крутами начал создаваться уже в то время, сто лет назад. Заинтересованы в нем были, в первую очередь, руководители Центральной Рады, которые нуждались в героизации борьбы против большевиков и заодно хотели перевести внимание со своего бегства в Житомир на более героическую, с их точки зрения, битву под Крутами. Михаил Грушевский, ведущий идеолог Центральной Рады, и стал непосредственным автором мифа. 19 марта 1918 года на Аскольдовой могиле в Киеве была проведена торжественная церемония по перезахоронению останков 18 бойцов украинского отряда, погибших под Крутами.

Германия, получив контроль над Киевом, отнюдь не собиралась делиться властью с какой-то Радой. Уже в апреле 1918 года Центральная Рада была разогнана. Перевернулась очередная страница в истории грустного проекта под названием «Украина», но впереди было еще немало интересных страниц. И одна из них не прошла мимо «главного героя» битвы под Крутами Аверкия Гончаренко.

У каждого, кто знакомится с историей битвы под Крутами, неизбежно возникает вопрос – если защитники Киева это действительно «украинские триста спартанцев», как любят называть их в современной украинской пропагандистской литературе, то почему не погиб в первых рядах их боевой командир – Аверкий Гончаренко? Ведь человек он, в принципе, был не из трусливых – Георгиевский кавалер, действительно храбрый офицер, прошедший Первую мировую войну и быстро сделавший карьеру в российской армии. Ответ прост – серьезной битвы и не было, а в результате столкновения большая часть «украинских спартанцев» просто отступила, среди них был и командир.

Аверкию Гончаренко, в отличие от советских командиров эсера Михаила Муравьева, казненного еще в 1918 г. за антибольшевистский мятеж, и латышского стрелка Рейнгольда Берзина, репрессированного в 1938 году, посчастливилось прожить почти целый век. После битвы под Крутами он служил на различных административных должностях сначала у Павла Скоропадского, а затем у Симона Петлюры. После гражданской войны Гончаренко поселился в Станиславове (Ивано-Франковск), входившем в то время в состав Польши. Здесь он сосредоточился на вполне мирной работе в украинской кооперации и, может быть, и прожил бы свою жизнь тихо и мирно, если бы не началась Вторая мировая война.

В 1943 году 53-летний Гончаренко вступил в состав 14-й дивизии СС «Галичина». Как человек с военным образованием и неплохим боевым опытом, он, несмотря на возраст, оказался востребованным и получил звание гауптштурмфюрера войск СС (аналогичное капитану вермахта). Разрешение на формирование дивизии СС из галицийских украинцев дал лично Адольф Гитлер, учитывая заслуги галичан перед Третьим Рейхом. Первоначально дивизия планировалась как полицейская, поэтому почти весь офицерский состав дивизии составляли немецкие полицейские офицеры, присланные из Германии. Рядовой состав комплектовался галичанами, преимущественно мобилизованными в селах. Но были и немногочисленные украинские офицеры, включая Аверкия Гончаренко.

В середине июля 1944 года, в районе города Броды Львовской области, в бою с соединениями 1-го Украинского фронта дивизия «Галичина» потерпела сокрушительное поражение. Из 11 тысяч спаслись лишь 3 тысячи вышедших из окружения. Судьба в очередной раз улыбнулась Аверкию Гончаренко, который выжил на Первой мировой войне и так и не вошел в состав «небесной сотни» во время битвы под Крутами. Он прорвался из окружения. Дальнейший путь его не особо известен – вероятно, принимал участие в действиях дивизии против югославских партизан и Варшавского восстания. После Второй мировой войны Гончаренко эмигрировал в Соединенные Штаты Америки, где прожил еще 35 лет и скончался в 1980 году в возрасте 90 лет.

Реанимация мифа битвы под Крутами началась уже в постсоветской Украине. Наиболее активно героизировать события тех давних лет начали при президенте Украины Викторе Ющенко. В августе 2006 года Ющенко официально открыл мемориал памяти защитников Украины. Прошло еще чуть более десятилетия и уже новые «защитники» гибнут во имя очередного киевского правительства, история появления и деятельности которого столь же мутна, как и история Центральной рады.

30.01.2018 10:26

Юбилей «подвига героев Крут» на Украине чествуется с размахом. Оно и понятно. Вот уже более четверти века даже некруглые годовщины сего события отмечаются с помпой. А тут – сто лет! Шутка ли ?

Как гласит официальная версия, 29 января 1918 года триста «славных хлопцев-добровольцев» – украинских студентов и гимназистов – на железнодорожной станции Круты храбро вступили в неравный бой с вторгшимися на Украину полчищами большевиков-москалей. И полегли в том бою. Почти все триста. Немногих уцелевших, кровожадные москали взяли в плен, подвергли ужасным пыткам, а затем всё равно расстреляли.

Смерть последние защитники Крут встретили достойно. С пением национального гимна «Щэ нэ вмэрла…», приводившего врагов в бешенство. Погибли, но не покорились! Их тела потом привезли в Киев и с почестями похоронили. Слава героям!

И что тут скажешь? Подвиг? – Безусловно!

Героизм? – Ну, конечно!

Достойны отважные смельчаки вечной памяти и благодарности от потомков? – Ещё бы!

И всё бы хорошо, вот только нет в вышеизложенной официальной версии тех событий правды. Совсем нет. От начала до конца. Начиная от количества «героев» и до их «торжественных похорон».

«Славных хлопцев-добровольцев» было не триста (эту цифру специально нарисовали псевдоисторики, чтоб провести аналогию со знаменитым подвигом трёхсот спартанцев в древней Греции). Примерно 120 (чуть меньше) киевских студентов и гимназистов привезли на станцию Круты под видом «казаков Студенческого куреня».

И добровольцами они не были. В указанный «курень» украинские власти записали их принудительно. Клятвенно пообещав при этом, что на фронт не отправят, будут использовать лишь для патрулирования киевских улиц.

Как водится, обманули. Однажды вечером привели к железной дороге и приказали грузиться в эшелон. Правившая тогда в Киеве Центральная Рада не придумала ничего лучшего, как отправить против продвигавшихся к украинской столице красногвардейцев этих почти детей (среди них были даже четырнадцатилетние мальчики).

Дело в том, что других подразделений в её распоряжении практически уже не было. Киевских юнкеров, доставшихся Раде как бы в наследство от Временного правительства, выслали на гражданскую войну раньше. Туда же послали гайдамаков, навербованных в провинции. Но тех и других было мало. К тому же они требовали подкреплений.

Многочисленные же «украинские полки», которые Центральная Рада формировала, начиная с лета 1917 года, состояли из всякого сброда, не подчинявшегося никаким приказам. Уговорить эти «полки» выступить «на защиту Украины» не представлялось никакой возможности. Если их и удавалось посадить в эшелон, то по дороге все разбегались. А чаще – и в эшелоны не садились. Просто отказывались выполнить приказ – и всё!

Мальчики и юноши из «Студенческого куреня» ослушаться не посмели. Их и повезли на фронт. Правда, в эшелоне командиры уверяли юнцов, что воевать те не будут, отсидятся в тылу, за спинами настоящих солдат. Да и как могло быть иначе? Этих студентов и гимназистов даже стрелять не научили! Какое там участие в боевых действиях?!

Но на станции Круты их высадили и приказали рыть окопы – красные были уже близко. Потом в те же окопы и усадили, лишь теперь объяснив, как надо стрелять из винтовки. Выдали каждому патроны (раньше не выдавали во избежание несчастных случаев). Показали – откуда будут наступать враги.

На станции к тому времени находилось несколько сотен юнкеров и гайдамаков. Но «Студенческий курень» расположили от них отдельно, по другую сторону высокой железнодорожной насыпи. Как объяснял позднее сотник Аверкий Гончаренко, распоряжавшийся украинскими войсками под Крутами, сделал он это специально. Чтобы, когда необстрелянные новобранцы побегут (а в этом сотник не сомневался), паника не передалась остальному воинству.

Сам же Гончаренко, вместе с другими украинскими офицерами, уютно расположился в штабном вагоне. Там они занялись банальным пьянством. Тем временем, подошли красные…

Штурмовать позиции противника «в лоб» красногвардейцы не стали. Затеяли перестрелку, а основные силы направили в обход и вышли к станции с другой стороны.

Юнкера заметили их вовремя. Сообщили в штаб. А командиры… О сопротивлении они и не думали – тут же приказали эшелону уезжать, не позаботившись о подчиненных.

Те из юнкеров, кто находился ближе к поезду, запрыгивали в вагоны на ходу. Остальным пришлось удирать «на своих двоих». «Бежали как бешенные», – признался потом один из удиравших. А про «Студенческий курень» просто забыли.

Его «казаки» за высокой насыпью не видели, что происходит на станции. Они старательно стреляли в ту сторону, где, как им объяснили, находился враг. Быстро расстреляли все патроны. Новых же почему-то не подвозили. И приказов из штаба не было…

Прошло какое-то время, пока «казаки Студенческого куреня» обнаружили, что ни юнкеров, ни гайдамаков рядом нет. Ещё не совсем понимая, что случилось, новобранцы побрели к станции. Тот взвод, что находился к ней ближе, добрёл первым. И тут же был окружён красными.

Юнцы растерялись. С перепуга попробовали вырваться, размахивая штыками. Но штыковому бою, как и стрельбе, их тоже не научили…

Схватка была недолгой. Взвод перекололи и перестреляли почти моментально. Лишь семеро раненых попали в плен. Никто их не пытал и не расстреливал. Отправили в Харьков, в госпиталь. Вылечили, потом отпустили.

Зато своим безрассудством погибшие спасли остальную часть «куреня». Услыхав выстрелы на станции, новобранцы, наконец-то, поняли, что произошло и бросились наутёк. Их не преследовали…

Спустя полтора месяца разразился скандал. За это время Центральная Рада успела сбежать из Киева, а затем вернуться в обозе германских войск. Неприглядная история со «Студенческим куренём» всплыла наружу. Родители погибших мальчиков обвиняли в их смерти центральнорадовских вождей. Подключилась пресса.

«Виноваты в этой трагедии вся система бестолковости, все наше правительство, которое… после полугодового управления оказалось покинутым народом и армией, и в таком безнадежном положении решило защититься от хорошо вооруженной большевистской армии несколькими сотнями школьной молодежи», – писали газеты.

Власти вынуждены были оправдываться. Чтобы хоть как-то успокоить общественное мнение, они решили устроить торжественные похороны жертв. Создали комиссию для розыска тел. Отправили ее под Круты.

Торопились сильно (скандал надо было гасить). Смогли найти и опознать только пять тел. Но выход из положения комиссия нашла – в Киев привезли 27 трупов. Чьих – неизвестно. Людей тогда гибло много, в том числе и под Крутами.

На фотографии похорон «героев» не сложно увидеть, что количество могил не превышает нескольких десятков

Как раз за несколько дней до описанной трагедии у той же станции гайдамаки обстреляли поезд с возвращавшимися с фронта демобилизованными (и уже безоружными) русскими солдатами. Погибло несколько человек, которых возле Крут и похоронили. А в марте 1918 года там же произошёл бой между германскими войсками и красногвардейцами. Жертвы были с обеих сторон. В общем, тела могли принадлежать кому угодно, но их привели в Киев под видом «погибших за Украину».

На траурной церемонии рекой лились торжественные речи. Председатель Центральной Рады Михаил Грушевский рассказывал родителям погибших, какое это счастье – умереть за Родину (кстати, сам он этим счастьем почему-то не воспользовался, хотя возможность предоставлялась неоднократно). Так же говорилось, что Украина погибших «не забудет вовек», что их могила – «наш храм, вторая святая могила над Днепром».

Не прошло и четырёх месяцев…

«Братскую украинскую могилу стрельцов, которые были убиты под Крутами, почти совсем забросили. На земле лежат венки, от влажности ржавчиной разъедаются», – сообщала газета «Нова Рада» 10 июля того же 1918 года.

Обычная, в общем-то, история. Кто будет ухаживать за не понятно чьей могилой?

И ещё одно. Во время упомянутого скандала видный деятель украинского движения Сергей Ефремов высказал уверенность, что трагедия под Крутами навсегда отвратит будущих вождей украинства от желания пускаться в кровавые авантюры. Увы, не отвратила…